Class action как форма борьбы с коррупцией

11 апреля Высшая школа экономики и Фонд «Либеральная миссия» провели круглый стол «Активному меньшинству — правовое оружие», участники которого обсуждали перспективы развития в России института групповых исков.

Для начала стоит отметить, что четкого перевода на русский язык вида исков, который в американском судопроизводстве именуется «class action», до сих пор нет. В российской или переводной юридической литературе с равным успехом можно встретить термины «групповой иск», «массовый иск» или «иск в защиту неопределенной группы лиц». А рядовые российские граждане с «class action» если и знакомы, то лишь по фильму «Эрин Брокович», повествующему о судьбе реальной американской домохозяйки, организовавшей и в конечном счете выигравшей массовый иск против промышленной компании, отравлявшей своими сбросами водозаборы.

Институт групповых исков, появившись в США, в последние двадцать лет начал использоваться в адаптированных формах в других странах — как романо-германской правовой семьи, так и странами континентального права. Однако этот процесс оказался сложным и неоднозначным. В российском законодательстве положения, регулирующие процедуру подачи и рассмотрения групповых исков, не урегулированы, и для граждан этот инструмент защиты их интересов остается практически недоступным. Почему это происходит и какую выгоду обществу мог бы принести «запуск» механизма групповых исков, и собрались выяснить участники круглого стола.

«Я бы хотел обострить проблему, — сказал в начале своего выступления директор санкт-петербургского Независимого центра по изучению методов борьбы с коррупцией Петр Филиппов. — Сегодня, когда говорят о коррупции, которая, по сути, блокирует процесс экономического развития страны, чаще всего обращают внимание на аспекты политической конкуренции. Мол, будет конкуренция межу политическими партиями — все встанет на свои места. Ну, давайте поменяем всех министров на либералов — от этого что-то реально изменится? Взятки перестанут брать? Менять нужно институты. А то, о чем мы сегодня будем говорить, — это и есть один из тех институтов, которые опираются не на силу и влияние власти, а на активное меньшинство населения, на людей, которые хотят защитить свои права и при этом разбогатеть».

Здесь нужно пояснить, что инициаторы групповых исков, действительно, зарабатывают на них, получая значительный процент (до 30%) от общей суммы, истребованной с ответчика. Этот «гонорар» является стимулом для отстаивания «общественных» интересов, так как один истец может выступать от лица сколь угодно большой группы граждан, пострадавших от действий одного и того же ответчика, но не желающих тратить свое время на продолжительные судебные разбирательства. В российском законодательстве о возможности вознаграждения усилий таких активистов ничего не сказано. Более того, как отметил Петр Филиппов, «оно предусматривает только использование этого института общественными организациями, но и общественные организации не получают никаких дивидендов от таких процессов».

В странах с действующим институтом «class action» человек, который решит выступить от имени большой группы лиц, должен доказать суду, что он является адекватным представителем их интересов. Однако для этого не всегда требуется указывать в исковом заявлении имена каждого из его «клиентов», во многих американских штатах объявление об иске осуществляется через средства массовой информации, и у граждан есть возможность заявить о недоверии активисту, якобы защищающему их интересы.

Петр Филиппов

Механизм массовых исков может быть использован не только против злоупотреблений коммерческих структур (например, поставщиков коммунальных услуг, производителей продуктов питания и товаров массового потребления, незаконных застройщиков или промышленных предприятий, наносящих ущерб экологии), но и против государства. В качестве одной из мер противодействия коррупции этот общественно-судебный механизм начал применяться в Китае.

В России институт групповых исков нужно не просто запустить, но и сделать его универсальным, уверен Петр Филиппов. «Тогда, — полагает он, — власть в борьбе с коррупцией сможет опереться на активное меньшинство, а активное меньшинство получит в свое распоряжение эффективное оружие для защиты общественных интересов».

Для применения групповых исков в России необходима работающая система административной юстиции, считает младший научный сотрудник Экспертного института НИУ ВШЭ Евгений Кузнецов. «Налицо разорванный характер административной юстиции в нашей стране, и тем не менее, она худо-бедно, но действует, — отметил эксперт. — Например, в арбитражных судах можно оспорить те или иные действия исполнительной власти, нарушающие национальное законодательство».

Американский опыт может быть полезен для России, поскольку в США судиться с государством, защищенным «суверенным иммунитетом», так же тяжело, как и в нашей стране, полагает Евгений Кузнецов. Например, жителям Нью-Орлеана, пострадавшим от урагана «Катрина», не удалось подать массовый иск против Инженерных войск США, которые были ответственны за несвоевременную эвакуацию населения. Суд отказался возбудить дело, сославшись на то, что в американском законодательстве нет ни одного акта, выводившего бы инженерные войска из-под действия суверенного иммунитета. «Тем не менее, американцы с государством судятся и получают с него те или иные суммы, в том числе благодаря системе адвокатов-предпринимателей, которые проявляют равный интерес и к тяжбам с коммерческими компаниями, — пояснил Евгений Кузнецов. — Можно было бы и в России открыть этот «шлюз», хотя бы в самых чувствительных для общества сферах».

По мнению Евгения Кузнецова, внедрение механизма массовых исков в России создаст стимулы для эффективной работы бюрократии. Кроме того, самому государству необходимо активнее использовать такой инструмент, как регрессные иски: взыскивать с конкретных провинившихся чиновников суммы компенсаций, выплачиваемых из бюджета в пользу граждан, права которых были этими чиновниками нарушены.

В России элементы массовых исков встречаются в делах о защите прав потребителей. Одним из специалистов в этой области можно назвать участвовавшего в круглом столе бизнес-аналитика СИА «Сеть-сервис» Василия Сафронова, интерес которого к массовым искам, по его собственному признанию, «был изначально шкурным». Однако даже локальные успехи в подобных судебных разбирательствах не влияют на общую систему взаимоотношений бизнеса и власти с обществом, в которой отдельному активисту отстаивать в суде свои права и права «товарищей по несчастью» выходит себе дороже. А ответчик, формально признанный виновным, может отделаться лишь уплатой госпошлины за судебное разбирательство (на суде в Ленинградской области таким «штрафом» в две тысячи рублей был «наказан» крупный оператор мобильной связи).

Другая проблема заключается в том, что иски в защиту неопределенной группы лиц могут инициировать либо прокурор, либо Роспотребнадзор по заявлению частных лиц. Но и прокуратура, и ведомство Геннадия Онищенко обладают только процессуальной правоспособностью — материальной правоспособностью они, в отличие от граждан, не располагают.

«Получается, что инструмент есть, но он кривой и косой, пользоваться им все равно что ложкой землю копать, — заключил Василий Сафронов. — Между тем, у граждан должна быть материальная заинтересованность в его использовании».

Тему материальной заинтересованности, правда, с иной стороны, продолжил ординарный профессор, заведующий кафедрой конституционного и муниципального права ВШЭ Михаил Краснов: «Я сегодня в интернете посмотрел декларации о доходах высших должностных лиц государства. Оказывается, премьер-министр на два миллиона больше, чем президент, зарабатывает, в то время как обычно зарплаты высших чиновников «отсчитываются» от зарплаты президента. Это говорит о том, что эти цифры, по меньшей мере, подозрительны».

«Если же бороться за изменение законодательства, — продолжил Михаил Краснов, — то в Конституции есть такая «экзотическая» статья 53, гласящая, что каждый имеет право на возмещение государством вреда, причиненного незаконными действиями или бездействием органов государственной власти и их должностных лиц. Я понимаю, что я наивный человек — про конституцию тут что-то говорю, — но нужно помнить, что у нас все же есть механизм для защиты».

«Я с 1996 года мечтал о том, что сегодня здесь услышал, — признался другой участник круглого стола президент фонда «Индем» Георгий Сатаров. — Тогда я случайно узнал о таком инструменте, как массовые иски, и много писал о том, что он нам необходим. Пора переходить к делу, а это означает несколько вещей: во-первых, зарождение агента во власти, который может транслировать эту идею, а во-вторых, создание давления — того, что называется нормальным лоббизмом. В качестве агента я предлагаю использовать совет, который возглавляет Михаил Федотов. А вот созданием некой «коалиции давления» мы все должны заниматься, параллельно ведя соответствующую юридическую работу. Полумеры нас уже не спасут».

Глава Совета при Президенте РФ по развитию гражданского общества и правам человека Михаил Федотов, в свою очередь, поделился «инсайдерской» информацией: «Несколько недель назад было совещание у Владислава Суркова, на котором был поставлен вопрос о введении института судебной защиты неопределенного круга лиц. Была довольна бурная дискуссия, которая завершилась принятием такого решения: поручить юристам проработать этот вопрос и доложить о результатах осенью текущего года».

«Я не Станиславский, но не верю», — прокомментировал услышанное профессор Академии народного хозяйства при Правительстве РФ Иван Стариков, который выразил сомнение не только в готовности властей развивать институт групповых исков, но и в самой возможности его эффективной работы в условиях нынешней, коррумпированной, судебной системы. В качестве примера И.Стариков привел участившиеся случаи рейдерского захвата земельных паев, принадлежащих мелким фермерам, особенно вблизи крупных городов. «Назовите мне хоть один случай, когда бы крестьяне выиграли судебный иск по таким делам? — сказал Иван Стариков. — Высший арбитражный суд недавно в очередной раз принял решение в пользу рейдеров, несмотря на прямое обращение крестьян к президенту и несмотря на то, что экспертиза признала документы рейдеров поддельными. А вы говорите о каком-то суде…»

Однако другие участники круглого стола предпочли взглянуть на ситуацию менее пессимистично. «Власть «поджимает хвост», когда на нее идет массовая атака, — уверен Василий Сафронов. — Когда эти процессы обретут массовый характер, они обязательно станут эффективными».

Олег Серегин, Новостная служба портала ВШЭ

Фото Никиты Бензорука